«Стальной век» — так можно перевести название трехсерийного фильма Die stählerne Zeit — по аналогии с каменным веком, железным веком или мифическим золотым веком. Масштабный проект в жанре докуфикшн телерадиокомпании WDR.

В фильме представлен грандиозный срез эпохи первой промышленной революции, которой Европа до сих пор обязана своим благосостоянием. И объясняет, почему колыбелью той революции стала область вдоль рейнского притока — реки Рур, где тесное сочетание угольных и железорудных месторождений со старинными сталелитейными промыслами позволило «одеть в металл» весь мир, осуществить прорыв к бесперебойному фабричному производству чего угодно, хоть чайников с кастрюлями, хоть хитроумных машин и механизмов.

В фильме действуют не только люди, но и эти самые механизмы. Однако если современников эпохи промышленной революции играют сегодняшние актеры, то механизмы — из той самой эпохи, оригинальные, старше полутора сотен лет и вполне работоспособные. Трудно представить, чтобы нас сегодня восхитила, например, работа мобильного телефона двадцатилетней давности. Или персонального компьютера из восьмидесятых. Или телевизора из шестидесятых. А вот согласованные движения маховиков, шатунов и шаров центробежного регулятора паровой машины, приводившей в движение станки целой фабрики, до сих пор вызывают головокружение.

---

---

В фильме рассказана история шести реальных персонажей, вынесших «на своих плечах» (вместе с сотнями тысяч других людей) всю тяжесть промышленной революции в Германии. Каждый на своем социальном этаже. Каждый — собственной мерой упорства и твердости духа.

Август Зигель, начинавший затюканным подручным в угольной шахте и доросший до лидера рабочего движения в Дортмунде. Шахтовладелец Эмиль Кирдорф, «прославившийся» жесткими мерами по урезанию зарплат шахтеров. Стальной барон Карл Фридрих Штумм, про которого говорили, что он правит своей империей «двумя руками — одной легкой, другой твердой». И сталевар из Нойкирхена Йоханнес Гросс — один из тех, к кому Штумм попеременно прикладывал свои руки. Сын ткача Германн Энтерс, с детских лет отданный в работники, поскольку родителей разорили фабричные ткацкие станки, выдававшие больше материи и лучшего качества, чем домашний станок ткача-ремесленника.

И Фридрих, между прочим, Энгельс. Не тот самый — а его отец, владелец ткацких фабрик в Вуппертале и убежденный лютеранин, который видел свое божественное призвание в том, чтобы использовать доставшиеся богатства для улучшения доли бедняков.

Это не очень известный, но вполне достоверный факт: Фридрих Энгельс-старший сделал для защиты пролетариата (по крайней мере, местного, вуппертальского) больше, чем его сын-революционер, писавший подрывные книжки и кормивший «отдельно взятого» Карла Маркса.

Изображение в анонсе: картина Адольфа фон Менцеля, 1875 год | Википедия

---

Читайте также:

• «Ревущие двадцатые»: Берлин — столица мира (грез) | Видео
• Когда берлинцы гордились тем, что они берлинцы | Видео
• Сто лет вирусной войны: испанка, которую хотели сделать немкой, оказалась американкой

---