Они встретились в Санкт-Петербурге на ЛГБТ-кинофестивале «Бок о Бок» в 2014-м. Они — это организатор фестиваля, феминистка, уроженка Томска и жительница Петербурга Маша и художница комиксов из Берлина Эльке, приглашенная на фестиваль для проведения творческих воркшопов на тему идентичности.

Маша сразу поразила Эльке своей энергией, внутренней силой и внешним спокойствием. Немногословная, очень внимательная девушка, полностью «здесь и сейчас».

Эльке же привлекла внимание Маши еще до своего приезда: Маша увидела фото некой художницы из Берлина с мечтательным взглядом и заинтересовалась. Во время фестиваля оказалось, что художница — прекрасная собеседница, очень легкая в общении.

Фестиваль закончился, девушки обменялись контактами, «подружились» в фейсбуке, Эльке уехала в Германию, Маша осталась в Питере. Жизнь шла своим чередом. За полгода они обменялись лишь несколькими мейлами.

Все изменилось, когда 2015-м Эльке снова приехала на фестиваль «Бок о Бок», теперь уже в Москву.

Маша по-прежнему была одной из организаторов, а значит — постоянно занята тысячей дел. Но обстоятельства на этот раз складывались благоприятнее для зарождения романтических отношений: девушки жили в одном отеле, вместе ходили на завтрак, ездили на фестиваль, возвращались обратно.

Эльке запомнила их с Машей объятия на открытии фестиваля. Они длились явно дольше, чем принято. Девушки, сами того не замечая, не спешили отпускать друг друга.

Девушки проводили вместе каждую свободную минуту. Очень скоро обе поняли, что интерес перерос в нечто определенно романтическое. Так Маша и Эльке стали парой.

Дальше последовали полтора года отношений на расстоянии. Влюбленные девушки летали друг к другу каждый месяц. Они знали, что хотят быть вместе, а для этого нужно выбрать город и страну, и еще решить множество юридических и бюрократических вопросов.

Казалось бы, выбор Берлина очевиден с учетом отношения к ЛГБТ-сообществу в Германии и России и других особенностей обеих стран.

Но Маша очень любила (и продолжает любить) Питер, у нее много друзей, любимая работа, привычный досуг. Взять и отказаться от всего этого — не так просто. Да и Эльке часто бывала в Питере еще до знакомства с Машей и сама успела полюбить этот город. Поэтому поначалу идея обосноваться в Питере рассматривалась наравне с переездом в Берлин.

В конце концов был выбран все-таки Берлин. По вполне прозаической причине: Эльке, известной художнице комиксов с давно сложившейся базой заказчиков и работодателей в Германии, в Петербурге пришлось бы начинать все с нуля. А быстро достичь того уровня, что был у нее в Берлине, и вовсе практически невозможно.

Эльке до сих пор переживает из-за того, что ради нее Маше пришлось оставить работу мечты на фестивале и понимает, на какую жертву ради нее пошла жена.

Еще были опасения, каким образом приезд жены повлияет на привычный распорядок жизни Эльке, сможет ли она найти баланс между работой и семьей, получится ли продолжать так же интенсивно работать, если все, чего ей будет хотеться, это проводить как можно больше времени с Машей.

Маше же надо было полностью оставить предыдущую жизнь и начинать все в новой стране с самого начала. Еще до переезда ее начал преследовать сильный страх не найти работу, стать мигранткой-неудачницей, не суметь выучить немецкий язык. Еще она боялась: а вдруг у них с Эльке не сложится. Она бросала и любимую работу, и любимый город, и друзей. В Берлине у нее не было никого, кроме Эльке.

В 2015 году в Германии еще не были официально разрешены однополые браки (такой закон вступил в силу только в октябре 2017-го), поэтому единственным вариантом для девушек было заключение так называемого «гражданского союза» (Lebenspartnerschaft). Для этого Эльке с Машей подали заявление в берлинский загс.

Тут на пути возникла неожиданная сложность: чиновница, занимавшаяся их документами, ушла в отпуск, а заменивший ее коллега оказался крайне недоверчивым. Увидев разницу в возрасте в 14 лет между партнершами, он заявил, что брак вполне может оказаться фиктивным. Девушки должны предоставить подробный отчет об истории своих отношений, встречах, совместных поездках и т.д., чтобы доказать, что они действительно являются парой.

Эльке это возмутило, но отчет она написала и принесла сдавать. Чем сильно удивила вернувшуюся к тому времени чиновницу: «Я же видела вас вдвоем! Мне было сразу понятно, что вы — настоящая пара».

Выдачу визы Маша ждала напряженно, решение задерживалось. Эльке вспоминает, что они не могли планировать большую свадьбу, потому что до последнего не было известно, успеют ли дать Маше визу к назначенной загсом дате. В итоге все получилось вовремя и после громкой прощальной вечеринки в Питере, Маша с Эльке улетели в Берлин.

Значительно сложнее обстояло дело с принятием нового статуса девушек окружающими.

Маша вспоминает, что поначалу об их отношениях знали только близкие люди. Раньше она старалась не афишировать свою гомосексуальность на работе и перед знакомыми. Несмотря на то, что она была активисткой, организовывала ЛГБТ-фестиваль и занималась просветительской работой, собственные каминг-ауты давались ей тяжело.

Ситуация изменилась, когда документы были готовы, дата отъезда назначена и новый этап в жизни стал реальностью. Маша начала делать каминг-ауты перед разными людьми — от коллег до лечащего врача и настройщика интернета. Ей было любопытно рассказывать, что она переезжает к жене в Германию и наблюдать, как окружающие реагируют.

Коллеги из «Бок о Бок» радовались, поддерживали и желали удачи.

«Как же так? Такая молодая!» — восклицал парень, пришедший настраивать интернет. По словам Маши, в его реакции не было осуждения, скорее искреннее удивление от того, что «так тоже бывает».

А вот врач-гинеколог оказалась куда более консервативной: «Это неестественно», — сказала она, узнав, что Маша уезжает к жене. Затем последовало грубовато-недоброжелательное обращение на приеме, в завершение которого доктор обронила: «Идите с богом!»

Двенадцать лет назад, когда Маше было 19, мама случайно застала их с первой любовью, тезкой Машей, целующимися на кухне. Маша была уверена, что мама, как продвинутся и современная женщина, сможет понять их, но ошиблась. Следующие полгода они с мамой практически не общались. В редких разговорах, которые все-таки случались, мамины настроения варьировались между «Я надеюсь, что ты образумишься» и «Лучше бы ты ребенка одна родила, без мужа, чем такое».

Потом Маша рассталась со своей девушкой и пришлось вернуться домой. Отношения немного наладились, но ценой этому было полное игнорирование темы гомосексуальности Маши.

Маше очень хотелось, чтобы мама присутствовала на свадьбе. Но как она будет реагировать на саму свадьбу, как будет вести себя с избранницей дочери? Маша ожидала чего угодно, но не того, что произошло на самом деле.

Мама приехала и, к изумлению Маши, выглядела абсолютно счастливой, читала поздравительные стихи собственного сочинения, оживленно болтала с Эльке, аплодировала во время их поцелуев, и обнимала дочь со словами: «Машенька, главное, чтобы ты была счастлива».

То ли Эльке настолько очаровала свекровь с первого взгляда, то ли поддержка машиной сестры дала свои плоды. Последние месяцы сестра, которая всегда поддерживала Машу, вела с мамой просветительские беседы о великих личностях-гомосексуалах: от поэтов серебряного века до Алана Тьюринга.

С тех пор отношения с мамой наладились. Маша регулярно общается с ней по скайпу, Эльке присоединяется к беседам. Во время одного из таких разговоров мама даже спросила не собираются ли девушки завести ребенка.

Заводить детей Маша и Эльке не планируют. Они шутят, что сами чувствуют себя как два ребенка. Кроме того, у них есть кошка Пуся о которой девушки нежно заботятся.

* * *

Эльке родилась в семье журналистов. Папа рано умер и мама сама воспитывала ее и еще двух дочерей.

Эльке поступила в Академию искусств Мюнстера на Факультет свободного искусства, затем перевелась на Факультет визуального дизайна Мюнстерского университета прикладных наук. Поначалу она занималась классической живописью, но со временем поняла, что именно комиксы — ее истинное призвание.

Каминг-аут перед родными Эльке сделала будучи еще подростком. Эту новость восприняли спокойно, не делая из нее проблемы. Неожиданное сообщение о грядущей свадьбе удивило семью значительно больше. Эльке всегда была одиночкой, родные совсем не ожидали, что у нее появится жена. «Это правда так серьезно?!» — радостно спросила мама.

Машу семья приняла сразу. Девушка с самого начала почувствовала себя своей. Сейчас мама Эльке и Маша много общаются друг с другом. Да и Эльке с появлением Маши стала охотнее ездить домой на традиционно семейные праздники.

Маша и Эльке — противоположности. Эльке говорит, что главное отличие между ними состоит в том, что она как интроверт и художник ориентирована на процесс, а Маша — на результат.

В жизни «до Маши» Эльке привыкла довольствоваться малым. Зачем нужен холодильник в квартире, если питаешься вне дома? К чему тратить деньги и место на кровать, если есть диван? А для Маши всегда было важным такое жилище, в котором есть все необходимое.

Будучи хорошим организатором, Маша сделала жизнь Эльке более упорядоченной. Эльке шутит, что их небольшая квартира увеличилась в два раза после приезда жены. Одну из двух комнат Эльке по настоянию Маши переоборудовала в свой кабинет. Таким образом разрешились опасения по поводу разграничения рабочего и личного.

Маше надо было привыкать к Элькиной консервативности, Эльке — к Машиной жажде перемен и активности. У Маши много друзей, которых она приглашает домой. Эльке предпочитает встречаться с друзьями вне дома.

Планирование совместного отдыха — настоящий вызов. Приходится совмещать почти несовместимые желания: погода достаточно теплая, чтобы Маша могла загорать, но не настолько жаркая, чтобы Эльке страдала от духоты; красивое море и пляж для Маши, историческое и культурное значение местности — для Эльке; достаточно далеко от Германии, чтобы Маша могла развеяться, но, желательно, в наземной доступности, так как Эльке обеспокоена загрязнением окружающей среды самолетными выхлопами…

Но им удается справляться и с этим. Маша показала Эльке такую Португалию, в которую та сразу влюбилась, а Эльке познакомила Машу с истинно немецким отдыхом в городке Нойхарлингерзиль (Neuharlingersiel). Совместные поездки в Страсбург, Томск и Питер также имели успех.

Компромиссы и взаимовлияние дают о себе знать: сейчас Эльке все чаще предпочитает на завтрак русскую кашу, а Маша — немецкий сэндвич.

* * *

Одним из самых тяжелых моментов и, одновременно тем, что сплотило молодую семью, стало обострение Машиной депрессии.

Маша страдала депрессией еще в России. Главную роль тут, видимо, сыграли детские травмы (буллинг, завышенные ожидания родителей) плюс выгорание от ЛГБТ-активизма. Переезд в другу страну и трудности самореализации стали дополнительным стрессором, который привел к обострению.

Маша признается, что буквально с момента переезда установила очень жесткие требования к себе: срочно найти работу, выучить язык, непременно реализоваться в Германии как можно скорее.

Уже на второй день после переезда у нее состоялось три (!) собеседования. Маша постоянно была «на бегу», суетилась, искала возможности, без перерывов и права на ошибку — ведь иначе она станет еще одной мигранткой-неудачницей.

Однажды Маша, которая в Питере успевала тысячу дел и жила полной жизнью, вдруг не смогла заставить себя встать с постели, помыть голову и спуститься в метро. Ей не хотелось ровным счетом ничего. Пришлось обратиться к психотерапевту.

Тогда Эльке взяла на себя роль «сильного» в паре. Она не давала советов, не упрощала проблему. Эльке считает, что они с Машей сплотились еще больше, проходя через эти трудности, справляясь с ними. Теперь преодоление болезни стало частью их общей истории.

Несмотря на депрессию, Маша продолжала искать работу.

Сначала она получила временное место в ЛГБТ-организации Quarteera. Проект длился три месяца. После его окончания Маша стала членом правления «Квартиры» в качестве добровольца.

Затем Маша решилась на глобальную переквалификацию и старт новой карьеры. Первым делом она выбила у центра занятости оплату курсов по программированию. На это, правда, ушло целых три месяца. Зато еще до окончания курсов она получила приглашение на стажировку в крупную берлинскую технологическую компанию Babbel. А за стажировкой последовал бессрочный контракт на позицию Junior Frontend Engineer.

Сейчас Маша учит немецкий язык, но уже без надрыва, спокойно относясь к тому, что сертификат будет ей нужен для получения постоянного вида на жительство. А Эльке понемногу учит русский.

* * *

Общаются девушки в основном на английском и это ставит их в равное положение, а еще добавляет юмора некоторым ситуациям. Например, этим летом, когда в комнату залетела оса и они пытались ее выгнать, оказалось, что ни Маша ни Эльке не помнят как будет «оса» по-английски. Пришлось выкручиваться: «Дорогая, будь осторожна, к нам залетело то самое полосатое жужжащее насекомое, которое вселяет в тебя ужас!»

Они смотрят сериалы, ходят в атмосферные кафешки, устраивают шоппинг. Маша ходит на йогу, сбросила восемь килограммов, следит за модой и любит стильно одеваться. Эльке раньше была безразлична к одежде, теперь же, благодаря Маше, и у нее появился свой стиль. Они ездят в Tropical Islands, ходят в спа и на массаж. Их жизнь не складывается идеально, зато состоит из простых и ощутимых радостей: звонок подруги, мурчание кошки, улыбка любимой женщины…

---

Любовь и творчество всегда ходят рука об руку. Вот и влюбленная художница Эльке создала комикс Love Migration об их с Машей встрече и о том, что было потом. Теперь их роман стал еще и графическим. Презентация комикса состоится 8 марта в театре P.A.N.D.A. под эгидой ЛГБТ-организации Quarteera. А пока у вас есть возможность увидеть небольшой отрывок от него.

---

Читайте также:

• Как переехать в Германию ЛГБТ-беженцу?
• Однополая семья впервые смогла усыновить ребенка
• В Берлине открылся первый центр поддержки ЛГБТ-молодежи

---