Пожиратели детей

Итальянский филолог Ансельмо Кальветти (Anselmo Calvetti) предположил, что история о Красной Шапочке зародилась еще в древние времена. В ней мог найти свое отражение опыт молодых людей, прошедших обряды инициации (посвящения во взрослую жизнь). Не исключено, что во время таких обрядов их проглатывало символическое чудовище, им приходилось терпеть боль и даже пробовать на зуб своих соплеменников. В некоторых ранних вариантах сказки каннибализм точно присутствовал. Сожравший бабушку волк угощал проголодавшуюся с дороги девочку бабушкиным мясцом и давал попить родной кровинушки.

То, что в качестве злодея выступает волк, связано, скорее всего, со страхом перед оборотнями. Окончательно сложиться этот образ мог в XVI-XVII веках, когда наряду с процессами инквизиции над женщинами, обвинявшимися в колдовстве, казнили мужчин, которых считали оборотнями, пожирающими детей.

Один из первых вариантов сказки о Красной Шапочке датируется XIV веком, он записан французским собирателем фольклора Полем Деларю (Paul Delarue). Там вместо волка как раз оборотень, а Красная Шапочка — не маленькая девочка, а подросток. Она не только закусывает своей бабушкой, но и раздевается перед оборотнем, поочередно снимая с себя, по его приказанию, предметы своего туалета. В конце концов, смекнув, что надо удирать, девушка просится на улицу по нужде, но оборотень привязывает ее за ногу и выпускает из дома на веревке. Но девушке все же удается сбежать от мучителя.

Педагогическая поэма

Сегодня жанр первоначальной истории о Красной Шапочке можно было бы назвать психологическим триллером с сексуальными сценами. Слушали и рассказывали ее для того же, для чего сегодня смотрят фильмы-«ужастики» — чтобы как следует побояться. Нравоучительного аспекта в истории не было. Мораль в ней появилась лишь в XVII веке, ее постскриптумом к сказке дописал Шарль Перро (Charles Perrault). Полный текст дополнения звучит так:

«Детишкам маленьким не без причин
(А уж особенно девицам — красавицам и баловницам),
В пути встречая всяческих мужчин,
Нельзя речей коварных слушать,
Иначе волк их может скушать.
Сказал я „волк“. Волков не счесть,
Но между ними есть иные
Плуты настолько продувные,
Что, сладко источая лесть,
Девичью охраняют честь,
Сопутствуют до дома их прогулкам,
Проводят их бай-бай по темным закоулкам…
Но волк, увы, чем кажется скромней,
Тем он всегда лукавей и страшней!»

Как раз у Перро героиня становится именно Красной Шапочкой, получая в подарок этот самый головной убор, а в придачу к нему — прозвище. У Деларю она была просто безымянной девушкой.

Еще нововведение: «Иди спать со мной», — приглашает девочку к себе в постель волк устами Шарля Перро. А хэппи энд теперь отсутствует: волк съедает и бабушку, и внучку. В итоге сексуальный триллер приобретает отчетливые черты воспитательной инструкции о том, как нужно себя вести. А именно: слушаться маму, не разговаривать с незнакомцами, не отказываться от намеченного пути, не быть чересчур доверчивой.

«Ах, милый волк!»

Параллельно сохраняются и другие варианты истории, более близкие к первоначальному. В 1819 году была опубликована шведская народная песня Jungfrun i Blåskagen («Девственница в темном лесу») со следующим содержанием.

Одну девочку послали присмотреть за умершим родственником. Путь ее лежал через темный лес, где ей повстречался серый волк.

— Ах, милый волк, — молвила она. — Не ешь меня, я дам тебе мою шелковую рубашку!

— Не нужна мне твоя шелковая рубашка. Я хочу твоей молодой жизни и твоей крови…

Девочка предлагает ему свои серебряные туфельки, потом золотую корону, но все зря. Спасаясь, она залезает на дуб. Волк роет под дерево подкоп. В страхе девочка так кричит, что этот крик слышит ее любимый. Он седлает коня и галопом мчится на помощь девушке. Но добравшись до места, он обнаруживает поваленный дуб и одну только руку своей возлюбленной, всю в крови.

---

---

Идеальный охотник

Немецкий вариант «Красной Шапочки» появляется в печати в 1812 году, его авторы — братья Гримм. Хэппи энд возвращается в историю: бабушку и Красную Шапочку спасает проходивший мимо охотник. Он разрезает волку брюхо, и внучка с бабушкой выскакивают оттуда целые и невредимые. После чего охотник набивает пузо спящего волка камнями, проснувшись, волк силится убежать, но тяжесть камней не дает ему этого сделать, и он умирает.

Сказку братьев Гримм можно спокойно рассказывать детям не только с воспитательной целью, но и как увлекательную «страшилку», лишь в незначительной степени сохранившую свой сексуальный компонент.

При этом сказка осталась носителем многих существенных для сексуальных ценностей того общества черт. Есть теории, интерпретирующие путь Красной Шапочки к бабушке как процесс становления женщины, а агрессивное, но и завораживающее поведение волка (уговорил же он девочку цветы пойти собирать) — как «просветительскую деятельность» соблазнителя. Эпизод нахождения в животе и выхода оттуда живыми можно истолковать как аллегорию беременности, а бездомность и ненасытность соблазнителя волка противопоставить хладнокровию и хозяйственности охотника (он уносит шкуру волка домой, поскольку он верный муж и хороший отец).

Известный психоаналитик Эрих Фромм (Erich Fromm) написал, что сказка о Красной Шапочке — «это история торжества женщин, ненавидящих мужчин, история, заканчивающаяся победой женщин».

В литературе и музыке конца XIX — начала XX века на первый план в сказке выходят отношения молодой девушки и охотника как образец отношений между мужчиной и женщиной того времени. Она — наивная и беспомощная, он — надежный и бесстрашный. Наряду с этим появляется целый ряд интерпретаций и даже пародий на ставшую уже всемирно известной сказку.

С изменением роли женщины в обществе Красная Шапочка в некоторых пародиях превращается в ловкую, умеющую за себя постоять героиню. Так, в пьесе Пьера Анри Ками (Pierre Henri Cami) 1914 года родители Красной Шапочки выставлены гротескными дураками, а девочка, наоборот, отличается умом и самостоятельностью. Ей удается своими расспросами так заморочить волка, что он убегает от нее с воплем: «А где же наивные дети, что были раньше? Их так легко было есть!»

В другой истории, опубликованной в 1939 году, американец Джеймс Тербер (James Thurber) заставляет Красную Шапочку достать из корзинки пистолет и застрелить волка.

«Красная Шапочка» становится культовым произведением, прозвище девочки звучит в названиях многих изделий и продуктов. 12 мая 1894 года винодельческая фирма Kloss & Foerster из немецкого города Фрайбурга (Freyburg, Sachsen-Anhalt) запатентовала название «Красная шапочка» (Rotkäppchen) для своей марки игристого вина. Фольга на горлышке бутылки этого самого известного немецкого шипучего вина до сих пор остается красной. А сексуальный подтекст сказки на долгие годы отходит на задний план.

Красная шапочка и волк, Гюнтер Хаусшильдт (Rotkäppchen und der Wolf, Günther Hauschildt): kunstkopie.ch

В конце XX века с приходом сексуальной революции фривольные фантазии на тему Красной Шапочки снова начинают находить воплощение в искусстве. Появляются даже совсем непристойные варианты, как в комиксе Беттины Баерль «Пощады не будет!» (Bettina Bayerl, Keine Gnade!, 1993). Красная Шапочка становится эротической героиней костюмированных праздников и порнофильмов. То есть история, как всегда, повторяется, и снова в виде сказки, только теперь уже не для детей, а для взрослых.

---

Читайте также:

• «Луиза здесь?»: кодовый вопрос призван уберечь немок от изнасилования
• В Германии хотят запретить браки с несовершеннолетними
• Здесь русский дух? Славянские и другие необычные названия на карте Берлина

---