Очень трудно писать роман, когда ты даже не знаешь о чём. Тебе сказали пиши, ты талант, ты всё можешь. А ты не знаешь о чем и что ты вообще можешь.
Так что роман ни о чём непонятно от кого.
Везде можно прочитать, как написать книгу. Масса литературы о том, как можно легко и просто стать писателем или писательницей. Сядем поудобнее в кресло, перо и бумага на столе, т.е. Laptop & Co, и пишите. Напишите роман о яблоке у вас на этом самом столе или о солнце в небе за окном.
Главное желание, а остальное приложится. Позитивное мышление ещё никто не отменял. Так что пишите.
Сижу в кафе и мучаюсь мыслью, что талант, но не пишется. Очень большой писательский потенциал, но…, как говорится, но… Вообще-то это не кафе, а только что можно сказать прямо на глазах открывшийся вьетнамский ресторан. Распустился, как цветок кактуса в пустыне, неожиданно и просто. Правда Prenzlauer Berg не пустыня, а густо населённый район Берлина, который In. Поэтому кафе и кафешки, рестораны и ресторанчики на каждом углу. И этот тоже на углу. 20 процентов скидка и только сегодня. Думаю зайду, поем, всё равно не пишется.
Чисто, просторно, народу мало. В Prenzlauer Berg никого не удивишь.
Рыба недорого и к тому же 20 процентов. Да ещё гриль. Сижу ем свою рыбу. Думаю, быстро принесли. Меня что ли ждали? Или всё заранее приготовили, а сейчас только подогрели. Ладно. Только рыбу кажется не догрилили. А может кажется. Полумрак.
Забежал мужичок, заказал свои блюда to go. Думаю, надо же какой шустрый.
Ресторан только пару минут назад открылся, а он тут как тут, и дозвонился и ещё to go. Ну, забрал он своё to go. Рыба моя ничего, ещё рис и салат. Ничего есть можно. Если подумать о цене, так вообще здорово. Немного только скучно. Газета хотя в рюкзаке лежит, Tagesspiegel, но сейчас газеты читать – это надо себя не любить. Только аппетит испортишь. Кто-то кого-то и где-то. Лучше в окно смотреть, хотя на улице темно. Плохо освещена эта улица. Да и соседняя тоже. Берлин освещён плохо. Город хоть секси, но бедный. Да при секси свет-то и не нужен.
Ну, ладно не отвлекаться: писать дальше. Талант свой писательский развивать. Так вот после мужичка с to go прискакала бабушка с внуком. Немецкая молодая бабушка с внуком пакистанской наружности. Берлин город очень интернациональный. Столов свободных много, так что внук в затруднении был, какой выбрать-то. А при нынешней свободе воспитания и всестроненнего развития и не вмешательства взрослых в это воспитание он бы ещё долго искал, но тут меня увидел. И решил мальчуган, что за мой-то столик он и сядит. А мне-то что, газету не почитаешь, за окном темно, так хоть мальчуган с немецкой бабушкой. Я гостеприимно: «Присаживайтесь! Нет проблем.» А мальчишка-шалунишка уже сорвался и опять искать. Но тут бабушка спортивной наружности его всё-таки подхватила и вывела из ресторана. Смуглый малыш успел еще свой нос со стороны улицы к окну прижать. А потом растворились они в городском полумраке.
Доедаю рыбу, рис в соусе и ещё салат. К нему Mangolassi. На всё 20 процентов. А тут откуда не возьмись та же немецкая бабушка, но взволнованная, с внуком пакистанской наружности. Она к официантке: Так и так женщина с велосипеда упала, и разбилась бутылка, и осколки на асфальте. Нужен совок и метёлка. Что с велосепидисткой неясно, но бутылка kaputt. Вылетели они оба из ресторана с совком и метёлкой.
Mangolassi уже пью, вкусный, но со льдом. На улице ветер и минус. Можно было бы и без льда. В следующий раз не забыть сказать: Mangolassi, bitte, без льда. Возвращаются. Внук довольный, бабушка слегка разочарованна с переполненым бутылочными осколками совком. Мне говорит: «Представляете пришли, а велосипедистка уже уехала!» «Ну хоть жива.»- подбодрила я её. Переполненный совок она отдала юной официантке, бедняга взяла и пошла выбрасывать к себе в ресторанные закоулки.
«На улице тоже есть мусорные бачки, могли бы и там выбросить.» — мелькнуло у меня в голове. Но доброе дело оно такое: его все должны видеть.
В общем проскакали бабушка с внуком, довольные-таки собой, вприпрыжку в последний раз мимо моего окна.
Счет мне подали на 12.90. «Но 20 процентов скидка.» — сказала официантка. Поэтому мне платить 10.30. Ага. Так, ещё на чай. Поздний обед или ранний ужин обошёлся мне в 11 евро. Призрачная экономия.
Хозяйка ресторана, видимо мама юной официантки, на призрачном, как 20 процентов скидки, немецком спросила: «Geschmeckt?» Потом долго и сердечно жала мне руку после моих слов, что «geschmeckt».
Так вот бы и сидеть, как во французских романах, в кафе и писать мировую литературу или хотя бы начиркать маленький рассказик, чтобы окупить эту самую рыбу, с рисом салатом и Mangolassi. Даже и со скидкой в 20 процентов.

---